Цыганка дерзкая, с глазами как смола,
В мой мир ворвалась вихрем, не спросила.
Смеялась звонко, словно копьё лила,
И сердце вдруг наивно уязвило.

Играла красками, гадала на руке,
Плела узоры лживые и страстные.
Я верил каждому её слову, как реке,
Текущей в пропасть, в омуты опасные.

Заворожил тот взгляд, манящий и чужой,
Забыл про честь, про долг, про все законы.
И отдал душу, словно зверь лесной,
Попавший в сети, к гибели готовый.

Теперь в душе лишь пепел и зола,
И тень цыганки в памяти витает.
Она ушла, а я остался у стола,
С вопросом горьким: "Кто теперь сыграет?"

Но виноват не только дерзкий взгляд,
И не обман её звенящих песен.
Я сам позволил, сам себе был рад,
В плену фантазий, лживых и чудесных.

Так что винить её? Нет, глупо и смешно.
Я сам судьбу свою в её руки отдал.
Цыганка дерзкая? Возможно, то оно.
Но сам себя я в бездну затолкал.