В багровом зареве пылает Петроград,
На баррикадах стон, на сердце – ад.
Свобода бредит, как забытый сон,
И боль сжимает в тиски миллион.

Морфий в крови – забвение и ложь,
Где истина, где правда – не поймешь.
Он утешает, призрачный герой,
От мира серого, от жизни злой.

Революция – огненный вихрь страстей,
Крушит устои прошлых дней, сетей.
Надежда вспыхнула, как факел во тьме,
Но смерть крадется, шепча о зиме.

Она – жнеца безжалостная длань,
Что косит жизни, будто зрелый злак.
В морфийном дурмане легче умирать,
Не видеть руины, не слышать проклять.

Но голос зовет сквозь мертвую пелену:
"Восстань, Россия, из пепла, из гну!
Отринь забвенье, отринь дурман-яд,
Построй свой мир, где правде каждый рад!"

И в сумраке брезжит слабый луч,
Надежда, вера – хрупкий, нежный ключ.
От смерти, боли, морфийного плена,
Родится жизнь, сквозь дым и перемены.